Осколки чести. Барраяр - Страница 167

167

— Корделия! — выдохнула Эллис. Это было всего лишь свидетельством узнавания: на расспросы не было ни времени, ни дыхания.

Они одолели всего три квартала, когда сзади послышался вой сирен. Но сержанта это ничуть не обеспокоило — он не оглянулся и не ускорил шаги. Они миновали еще один узкий переулок и оказались в районе, где фонарей не было. Кругом царил непроглядный мрак, в котором лишь смутно угадывались очертания каких-то строений.

Элис вдруг остановилась и чуть ли не полминуты стояла, согнувшись и тяжело дыша.

Обняв ее, Корделия почувствовала, что живот Элис стал твердым, как камень, а рубашка сзади вся вымокла.

— У тебя схватки? — спросила она, сама не зная, зачем задает вопрос, ответ на который совершенно очевиден.

— Это длится… уже полтора дня, — выпалила Элис. Она никак не могла разогнуться. — Кажется, воды отошли, когда тот подонок швырнул меня на землю. Если только это не кровь… хотя, будь это кровь, я бы давно потеряла сознание… А сейчас так больно…

Дыхание у нее замедлилось, и она с трудом расправила плечи.

— Еще немного продержитесь? — встревоженно спросил Куделка.

— Откуда мне знать? Со мной еще такого не бывало. Знаю не больше тебя, — огрызнулась леди Форпатрил. За показным гневом скрывался ледяной ужас.

— Думаю, вот-вот начнется, — сказал откуда-то из темноты Ботари. — Надо бы найти укрытие. Пошли.

Бежать леди Форпатрил уже не могла, но ковыляла достаточно быстро, беспомощно останавливаясь каждые две минуты.

— До места не дойдем, — пробормотал Ботари. — Ждите здесь.

Он исчез во мраке. Или это переулок? Здесь все казалось переулками — холодными и вонючими, но зато слишком узкими для патрульных машин. В этом лабиринте им встретились всего двое прохожих, которые быстро и опасливо прошмыгнули мимо.

— А вы не можете как-то… ну… потерпеть? — спросил Куделка, видя, что леди Форпатрил снова согнулась пополам. — Надо попробовать… найти врача, что ли.

— Именно за ним этот дурак Падма и отправился, — выдавила Элис. — Умоляла я его не ходить… О Боже! — через мгновение добавила она на удивление спокойным тоном: — Как-нибудь, когда тебя затошнит, попробуй-ка закрыть рот и потерпеть. Может, у тебя и получится…

Она снова выпрямилась, дрожа всем телом.

— Ей нужен не врач, а ровное место, — сказал невидимый Ботари. — Сюда.

Он подвел их к какой-то деревянной двери, распахнул ее ударом ноги и, когда все вошли внутрь, плотно закрыл за собой. Друшикко наконец решилась вытащить из сумки карманный фонарик. Луч осветил маленькую, пустую и грязную, комнату. Ботари быстро осмотрелся. Из-за двух внутренних дверей, тоже давным-давно взломаных, не доносилось ни звука — помещение казалось брошенным.

— Придется обойтись этими хоромами, — сказал Ботари.

Корделия судорожно припоминала, что теперь надо делать. О пересадке плаценты и кесаревом сечении она знала все, но о так называемых нормальных родах сведения ее были чисто теоретические. Элис Форпатрил, скорее всего, знает не больше, на Дру тоже надежды мало, а от Куделки вообще никакого толка.

— Никто из вас никогда при таком раньше не присутствовал?

— Я — нет, — пробормотала Элис. Женщины переглянулись, прекрасно поняв друг друга.

— Ты не одна, — решительно сказала Корделия. — Мы тебе поможем.

Ботари со странной неохотой в голосе проговорил:

— Моя мать была чем-то вроде повитухи. Иногда она брала меня с собой, и я ей помогал. Это не так уж трудно.

Брови Корделии неудержимо ползли вверх. Она впервые услышала, как Ботари говорит о своих родителях.

Сержант вздохнул, поняв по ее виду, что назначил главным акушером самого себя.

— Одолжи-ка мне куртку, Ку.

Куделка галантно скинул с себя требуемый предмет туалета и собрался было закутать им плечи трясущейся леди Форпатрил. Но, к его огорчению, Ботари набросил ей на плечи свою собственную куртку, а куртку лейтенанта подстелил под бедра. Сейчас Элис казалась не такой бледной, и можно было не бояться, что она вот-вот потеряет сознание. Но тут опять начались схватки, и она громко вскрикнула.

— Будьте рядом со мной, леди Форкосиган, — пробормотал Ботари.

Корделия поняла свою роль, когда Ботари опустился на колени и осторожно приподнял рубашку леди Форпатрил. «Я нужна ему как сдерживающий центр». Но недавнее сражение сбило ту ужасающую волну похоти, которая исказила лицо сержанта тогда, на улице. Сейчас его взгляд был просто сосредоточенным.

— Головки младенца пока не видно, — доложил он. — Но уже скоро. Думаю, вам лучше бы не кричать, леди Форпатрил. Нас ищут.

Та кивнула в знак того, что понимает, и отчаянно замахала рукой. Друшикко, догадавшись, скрутила жгутом какую-то тряпку и сунула в рот Элис.

Они молча наблюдали, как одна схватка сменялась другой. Элис измучилась вконец: она не успевала даже перевести дыхание и хоть немного прийти в себя. Наконец показалась темноволосая макушка и застыла без движения.

— Сколько это должно длиться? — спросил Куделка, тщась изобразить спокойствие.

— Похоже, ему там нравится, — сказал Ботари. — Не хочет вылезать на холод.

Шутка сержанта достигла сознания Элис: ее дыхание не изменилось, но в глазах промелькнула благодарность. Ботари присел на корточки, задумчиво нахмурился, отодвинулся чуть в сторону, положил свою лапищу ей на живот и стал ждать следующей схватки. А потом нажал.

Между окровавленными бедрами леди Форпатрил показалась головка младенца.

— Ну вот, — удовлетворенно произнес сержант.

167