Осколки чести. Барраяр - Страница 30

— Если же эта уловка не сработает, надо атаковать, — продолжил Форкосиган. — Они вполне способны убить всех, кто находится на корабле, и перезаписать бортовой журнал, чтобы доказать любую выдумку. Итак, требуются добровольцы в штурмовой отряд. Конечно, мы с Ботари.

Все вызвались в один голос.

— Готтиан и Форкаллонер исключаются. Мне нужно, чтобы кто-то потом смог объяснить, что случилось. Теперь порядок боя. Сначала я, потом Ботари, затем группы Сигеля и Куша. Применять только парализаторы — я не хочу, чтобы от пальбы страдало оборудование.

Несколько человек оглянулись на дыру в стене, где прежде был громкоговоритель.

— Сэр, — отчаянно заговорил Форкаллонер, — я не согласен с порядком боя. Они наверняка применят нейробластеры. У первого, кто войдет, нет никаких шансов.

Форкосиган на несколько секунд задержал взгляд на подчиненном. Наконец тот опустил глаза и расстроенно пробормотал:

— Слушаюсь, сэр.

Но тут неожиданно раздался низкий голос:

— Командор-лейтенант Форкаллонер прав, сэр.

Вздрогнув, Корделия поняла, что это сказал Ботари.

— Первое место по праву принадлежит мне. Я его заслужил. — Он повернулся к капитану и повторил: — Первое место принадлежит мне.

Они обменялись долгим взглядом.

— Хорошо, сержант, — сдался Форкосиган. — Вы первый, потом я, остальные в прежнем порядке. Пошли.

Когда все вышли, Форкосиган задержался перед ней.

— Боюсь, я все же не смогу совершить ту прогулку по набережной.

Корделия нетерпеливо покачала головой. Ее уже захватила одна мысль — смелая до дерзости и требующая быстрых действий.

— Я… я сейчас вынуждена взять назад свое обещание оставаться пленной.

Форкосиган взглянул на нее с легким недоумением, но, видимо, пропустил мимо ушей непонятную фразу, торопясь высказать главное.

— Если вдруг я окажусь в положении вашего мичмана Дюбауэра, то, надеюсь, вы не забудете мой выбор. Если сможете себя заставить… Я бы предпочел, чтобы это сделали вы. Я предупрежу Форкаллонера. Вы даете мне слово?

— Да.

— Вам лучше оставаться в каюте, пока все не закончится.

Он протянул руку к ее плечу, прикоснулся к бронзовому завитку на шее и отошел в сторону. А Корделия помчалась по коридору. В голове начал созревать план. Рассудок твердил: ты ничего не должна этим барраярцам, ты принадлежишь Колонии Бета, Стьюбену, «Рене Магритту»; твой долг — убежать и предупредить… А, Бог с ним, с Рассудком…

Она вбежала в каюту. Чудо из чудес — Стьюбен и Лэй по-прежнему были там. Они подняли головы, встревоженные ее видом.

— Теперь ступайте в лазарет. Возьмите Дюбауэра и отведите к катеру. Когда туда должны подойти Пит и Мак, если его не найдут?

— Через… — Лэй взглянул на часы, — десять минут.

— Слава Богу. Когда придете в лазарет, скажите хирургу, что капитан Форкосиган приказал вам привести Дюбауэра ко мне. Лэй, ты туда не заходи, побудь в коридоре. Ты хирурга не проведешь. Дюбауэр говорить не может. Не удивляйтесь его состоянию. Когда придете к катеру, ждите… покажи-ка часы, Лэй… до 6.20 по нашему корабельному времени, потом улетайте. Если до того времени не приду, значит, я остаюсь. Включайте полную тягу и не оглядывайтесь. Сколько людей у Рэднова и Дэробея?

— Десять или одиннадцать, наверное, — ответил Стьюбен.

— Ладно. Дай мне твой парализатор. Идите. Идите. Идите.

— Капитан, мы прилетели сюда за вами! — воскликнул недоумевающий Стьюбен.

Корделия не находила слов. Молча положив ему на плечо руку, она только сказала:

— Знаю. Спасибо.

И побежала.

Приближаясь к двигательному отсеку по верхней палубе, она оказалась у пересечения двух коридоров. В большем из них группа захвата уже готовила и проверяла оружие. В меньшем пара часовых охраняла входной люк нижней палубы — это была граница, за которой начиналась территория, простреливаемая Рэдновым. Одним из двоих оказался сержант Нилеза. Она кинулась к нему.

— Меня прислал капитан Форкосиган, — вдохновенно соврала Корделия. — Он хочет, чтобы я, как лицо нейтральное, сделала последнюю попытку вступить в переговоры.

— Это потеря времени, — заметил Нилеза.

— На это вся надежда, — отчеканила Корделия. — Я займу их разговором, пока готовится. Вы можете провести меня туда, не переполошив остальных?

— Наверное, можно попробовать. — Нилеза пошел вперед и отпер круглый люк в полу в самом конце коридора.

— Сколько часовых у этого входа? — шепотом спросила она.

— Кажется, двое или трое.

Люк откинулся, открывая отверстие, с одной стороны которого была лестница, а посередине — шест.

— Эй, Вентц! — крикнул Нилеза.

— Кто это? — донесся ответ снизу.

— Я, Нилеза. Капитан Форкосиган хочет послать вниз эту бетанскую шлюшку потолковать с Рэдновым.

— Для чего?

— Почем мне знать? Это вы держите следящие коммы у каждой кровати. Может, она не такая уж хорошая подстилка.

Нилеза поднял глаза и красноречиво пожал плечами, извиняясь перед Корделией. Та кивнула.

Внизу шепотом заспорили.

— Она вооружена?

Проверявшая свои парализаторы Корделия отрицательно покачала головой.

— А ты дал бы бетанке оружие? — риторически вопросил Нилеза, озадаченно наблюдая за ее приготовлениями.

— Хорошо. Впусти ее, закрой люк, и пусть прыгает. Если не задраишь люк до того, как она прыгнет, мы ее пристрелим. Понял?

— Ага.

— Что я увижу, когда приземлюсь? — спросила она у Нилезы.

— Местечко не ахти. Вы окажетесь в тамбуре при главном пульте управления. Через него может пройти только один человек, и вы будете торчать там, как мишень, а с трех сторон гладкие стены. Тамбур специально так спланирован.